22 апреля 2012 г., 22:28

Перевернув последнюю страницу, еще раз понял, что хороша, невероятно хороша американская проза.
"Над пропастью во ржи" - роман, о котором много говорили и спорили ранее, говорят и спорят по сей день. Кто-то называет его шедевром, кто-то не перестает бранить, ранее его запрещали читать детям, ныне он входит в школьную программу. Взялся читать, чтобы узнать, наконец, к кому относиться, к почитателям или хулителям романа. В итоге наткнулся на роман-откровение.
Роман-загадка, роман, о котором не перестанут говорить и впредь. И чушь, люди, сущая чушь утверждать, будто это роман лишь для определенного возраста, а после его не понять. "Липа", - как бы сказал Холден. Не умение заглянуть в душу, отличную от твоей, пережить не свои чувства, а из-за этого не понять - удел многих, и в жизни, и в литературе. А надо всего лишь перенестись сквозь океан в Нью-Йорк, стать на время шестнадцатилетним Холденом, еще ребенком, ощутить себя над пропастью и ужаснуться от растерянности.
Холден - странный мальчик, как говорит о нем один из героев романа, очень странный, в чем-то уже заплутавший, столкнувшийся с первыми сложностям жизни, не умея при этом жить, обостренно воспринимающий мир, добрый и ранимый внутри, но с виду - колючий и многое преувеличивающий. Но вот такой уж он, зависший перед падением и не понимающий, что стоит на грани:

Пропасть, в которую ты летишь, - ужасная пропасть, опасная. Тот, кто в нее падает, никогда не почувствует дна. Он падает, падает без конца. Это бывает с людьми, которые в какой-то момент своей жизни стали искать то, чего им не может дать их привычное окружение. Вернее, они думали, что в привычном окружении они ничего для себя найти не могут. И они перестали искать. Перестали искать, даже не делая попытки что-нибудь найти.

Кажется, в эту пропасть падаем мы все, вне зависимости от возраста, жизненного опыта или национальности. Находим ли мы в действительности то, что ищем? А если не находим, то в чем проблема и где выход? Или ищем не так, или искать нечего - извечная дилемма.
Дети острее воспринимают мир и понимают многое из того, что взрослые понимать перестают . И хочется повторить за Экзюпери мысль: врослый значит слепой. Ну а очутиться зрячим, когда все вокруг слепы - это ли не шагнуть к пропасти? А если сорвался и летишь, что делать?
Роман не шепчет, не настаивает, просто кричит: Дети над пропастью! Бродят во ржи, а она такая высокая-высокая, ничего не видно, кроме неба, где солнце палит и можно летать в мечтах. Бродят, даже не подозревают что рядом - бездна. Неудачное место для игр и прогулок - наш мир. Дети, они всегда над пропастью. Пропастью нашего мира, мира взрослых, грязи, лжи, лицемерия, грубости, цинизма.

Нельзя найти спокойное, тихое место - нет его на свете. Иногда подумаешь - а может, есть, но пока ты туда доберешься, кто-нибудь прокрадется перед тобой и напишет похабщину прямо перед твоим носом.

Дети над пропастью, не защищенные, растерянные, не понимающие многого и не знающие как поступить, куда пойти. Окруженные стенами с похабными надписями, еще несмысшленные, по по-прежнему прекрасные, мучаемые вопросами "куда исчезают зимой утки из пруда в городском парке?" (трагедия взрослых, что им в голову не приходят такие вопросы!), пытающиеся играть в этих взрослых и не справляющиеся с новой ролью, на которую обрекает чудовищная поступь времени, счастливые от того, что их младшие сестры катаются на карусели.
Роман об изменяющимся мире, когда самому хочется остаться прежним, когда понимаешь, что изменения гибельны, и не можешь ничего исправить. Роман о преходящих эпохах жизни, о которых мы потом забываем и кричим, что нам не близки ни их проблемы, ни их восторги, роман о трагизме существования:

Ничто не менялось. Менялся только ты сам... То на тебе было новое пальто. То ты шел в паре с кем-нибудь другим, потому что прежний твой товарищ был болен скарлатиной. А то другая учительница вместо мисс Эглетингер приводила класс в музей. Или ты утром слыхал, как отец с матерью ссорились в ванной. А может быть, ты увидел на улице лужу и по ней растеклись радужные пятна от бензина. Словом, ты уже чем-то стал не тот...

Беда Холдена в том, что ему вечно следовало бы оставаться ребенком. Как ребенок - он прекрасен. А вот как взрослый... не знаю, кем станет этот мальчишка.
Отдельно хочется отметить блестящую стилизацию романа и тот глубокий психологизм, которым он проникнут. Работа во истину заслуживающая внимания и звания "шедевр".